- Так о чем он будет?
- Я ещё не определился, хочу сделать что-нибудь такое, чтобы люди задумались.
- Как оригинально, а заглавная тема?
- Тема чувств, тема сам человек.
- Восхитительно, Дим, восхитительно!
- Ну, прекрати, я стараюсь быть реалистом и писать о том, что знаю. Даже нет, я пытаюсь писать, чтобы быть реалистом.
- Ага, хватит словоблудить, нужно заказать еду, пока у меня не пропал аппетит из-за таких разговоров.
Дима жил в съемной квартире на углу зелёного холма, места, что так заслуженно завоевал свою популярность, среди идиотов и бездарей, Дима пишет романы, а значит он писатель.
Его лучший и единственный друг Сергей, с которым они познакомились спустя три года, после выхода из детской колонии. Во времена строгого режима, они были в разных блоках, однако за одну и ту же статью - поджог муниципального имущества. Не знаю, кто сказал, что идиоты мыслят одинаково, но сегодня вечером Дима - писатель и Сергей - земельный агент, ужинают в приличной забегаловке, чтобы показать друг другу: их состояние ещё на плову, такое не тонет.
- Какое вино сегодня в моде?
- Последний раз я пил, когда ты решил заделаться в «писаки», помнишь этот момент? Гордый, с горящими глазами, готовый покорять Пулитцеровскую премию, тогда это казалось великой идей, ты заразил меня этим стремление, а что в итоге? Четыре романа, пару тройку выступлений в книжном клубе, ноль номинаций и молчание от Букера. Разве ради этого я стал больным? Нет, я не знаю, какое вино сейчас пьют.
- Серёж, ты забываешься, мой прошлый порыв никак не связан с нынешним положением, тебе стоит взглянуть на это. Давай вернёмся в тот вечер, я объясню, почему сделал ошибку.
Двадцать пятый день рождения Димы.
Вечер, квартира в боровом.
- Почему больше никто не пришел?
- Как тебе сказать, наверное, остальные не знают о твоём существовании. Мои коллеги не любят тебя, а с другими знакомыми мне тяжело находится больше 20 минут вместе.
- Каждый раз такое происходит, неужели мы не заслужили хорошую компанию, и почему это твои коллеги не любят меня, мы даже не виделись?
- ...все истории связаны с тобой, да, это не очень воспитано, но нам весело!
- Вот оно что, шута нашли, какие ещё комплименты скажешь?
- Прости, ты же знаешь, что все они недалекие, но мне просто необходимо общаться. Неужели нам нужен кто-то ещё?
- Мы слишком замкнулись в наших отношениях, нужно выходить наружу. Не знаю как ты, но мне стоит бросить эмоциональную изоляцию, хочу написать.
- Написать?
- Да, первые строки будут о… да черт его знает, я напишу, меня же что-то волнует. Конечно, ты там будешь, не переживай.
- И кому ты будешь читать свои романсы? Мне и ещё раз мне? Из изоляции он хочет выйти, давай лучше сходим куда-нибудь, если повезет, заведем новые знакомства.
Лицо Димы исказилось в жуткой гримасе, после услышанных слов о прогулки. Если такие мелочи заставляют его содрогаться в ужасе, то он станет неплохим словолюбцем.
- Нет, мы никуда не отправимся, а насчет чтений написанного не беспокойся, ты будешь удостоен чести первого слушателя, но это лишь на время, затем грядет публикация!
- Лихо крутишь, откуда такая уверенность, думаешь, тебе есть, что сказать?
- Я скрою за кривыми оборотами свою мизантропию, будем честны, получится отвратительно, но я хочу!
- Ваш заказ, прошу, надеюсь, все на месте.
- Благодарю, Дим, ты точно больше ничего не хочешь?
- Нет, эта мадам перебила меня, так вот…
- Подожди, суть я уловил, но чем нынешнее стремление отличается от прошлого, ты не ответил на вопрос. (которого нет)
- Сереж, ты же не тупой, тогда я грезил лишь о публике, а теперь хочу её изменить, подтолкнуть к чему-либо. Помнишь, когда в книжном «Сартра» на углу Березовой была встреча с читателями?
- Да, этого мужика я запомнил очень отчетливо.
Мужик. Встреча в малой зале от 20-го числа прошлого года. Место – книжный магазин «Сартра». Ристалища для читателей и простых зевек были расположены полукругом, в центре которого стоял стул для «звезды» этого вечера. Людей пришло достаточно, по крайней мере, большая часть мест было занято. Начало было положено в 19:20, все устроились поудобнее, обсуждение объявляется открытым.
- Дмитрий, в вашей книге «Урон неизбежен» главный герой испытывает жаркие чувства к устройству метафизике, это аллюзия на его оболочку или что-то иное?
- Спасибо за хороший вопрос, не ожидал, что «Урон» читал кто-то кроме меня. Мысль о душевном устройстве природы всегда заботило мой разум, я пытался сопоставить все имеющиеся критерии материи и человека. Это весьма личный и интимный опыт. Если говорить про оболочку главного героя, точнее, его сущность, нельзя забывать о внутренней пустоте, это связующий фактор между нутром и внешним миром.
- Вы говорите про пустоту, тогда как мы можем сопоставить себя с этой фигурой, как читатели, разумеется?
- Что значит сопоставить? Вам необходима ментальная или невербальная связь? Я не берусь утверждать, что всякий герой должен выполнять эту функцию. Если вы преследуете цель Связи, то позвоните по телефону 765-873. Следующий вопрос.
- Здравствуйте, я на днях ознакомилась с романом «Песчаная Дюна», скажу сразу, прошлые были лучше, но это лишь мое мнение. А вопрос такой - Почему тот парень с желтым платком не пошёл за ними?
- Того парня звали Костя, вы говорите про концовку?
- Да.
- Эм, почему он не пошёл? Вы так говорите, будто я не сделал открытую концовку, это хороший способ оставить читателя наедине с пережитым, и он сам выберет дальнейшую судьбу персонажей. В моем случаи, я пришел к выводу, что это необходимо, слишком тяжело давался вопрос окончания.
- Вы считаете, что история про «восточные волнения» может быть открытой? В вас говорит ваша неуверенность или неопытность?
- Конечно, всё сразу, вы меня раскусили, но понимаете… давайте так, займите моё место, сядьте в центр, не упрямьтесь, просто сделайте. Хорошо, теперь я задам вам вопрос о прочитанном. Представьте такую картину, вы написали роман, вложила идею и чувства, знакомитесь с читателями, начинается полуоправданная критика, вам удобно? Так вот, ваше лицо превращается в каток, вы не можете спрятаться, потому что на руках у «катающихся», есть ваша эмоциональная карта, размером 210×297 мм. Что вы чувствуете, когда их заточенные лезвия скользят по вашей натуре? Неприятно, правда? У вас все хорошо с фантазией, так что вы очень близки к моему состоянию, а теперь вопрос – вы хотите ограничить ледовую площадку у своих посетителей? Я так и думал, следующий.
- Дима, Дима, добрый вечер, можно без прелюдий? Я следил за твоим творчеством, мне было интересно, почему такой анархист превратился в сопливого нытика. Твоя первая и самая знаменательная работа про «русский эксперимент» Горела и Кричала, а теперь взгляни, ты ходячий сборник отходов, который срет в себя, даже не на бумагу, Дим, не смущает?
- Очень приятно, спасибо, но откуда столько негатива, я успел как-то «насолить» вам..
- Станислав.
- Да, Станислав, вас задела какая-то из книг или вы просто разочаровались?
- Это одно и то же, я поверил в тебя, не стыдно?
- Если я не оправдал ваших ожиданий, Станислав, простите меня, ради бога, я не хотел. Однако кто вы такой, чтобы осуждать моё творчество, я делец, а вы проходимец, я творец, а вы мерзавец.
- Мы не сильно разнимся, так что прибереги оскорбление для другого. Я просто хочу узнать, почему ты спрятал натуру за лживыми словами?
- Этим вопросом он и закончил, он до сих пор у меня в голове, сколько уже прошло?
- Год с чем-то, он тебя задел, знаю, знаю, мы это уже обсуждали.
- Сереж, но это очень важно, он смог увидеть ложь, которую я старался не замечать.
- Про натуру он спрашивает, думаешь, он лучше знает тебя? В годы волнений все хотели устроить нечто вызывающее, отстоять свою позицию и так далее, это не делает нас особенными, очередной промежуток жизни. Ты рвешься под собственным давлением, я видел такое, когда человек просит больше, это плохо заканчивается.
- А что плохого? Я многое видел, испробовал сотни компаний, самая родная так и осталось за решеткой, они меня не осуждали за стремления.
- Я не осуждаю, я принимаю во внимания все факторы, повзрослей.
- И это говоришь ты? Научись общаться!
- Научись не прятаться!
- Мы продолжим это на улице, ясно?
- Хорошая идея.
- Можно счет, спасибо.
Гинц